Глава 33

Парамаханса Йогананда однажды сказал своей близкой ученице Фэй Райт (позже известной как Дайя Мата): «Как вы все измените работу после того, как меня не станет! Мне просто интересно, если бы я вернулся через сто лет, узнал бы я это вообще». На протяжении всей истории известно, что Учения каждого великого Мастера со временем были неправильно поняты, изменены (как тонко, так и явно) в угоду удобству человека и разбавлены до приспосабления к преобладающим представлениям об истине. То, что человечество не готово принять, оно меняет на то, что находит более приемлемым. Поэтому Бог счёл нужным снова и снова посылать Своих пробуждённых сыновей в этот мир, чтобы терпеливо пытаться вернуть Своих всё ещё спящих детей к центральной истине их собственного бытия.

Было бы наивно полагать, что наследие Йогананды избежит этой всеобщей участи. Он основал организацию «Братство самореализации», чтобы обнародовать это наследие, но он также ясно дал понять, что это обнародование будет зависеть, в конечном счёте, от преданности делу отдельных людей.

В «Автобиографии йога» он писал, что добродетель должна зародиться в душе человека, прежде чем она сможет расцвести в гражданскую добродетель.

И нам, ученикам-монахам, он однажды сказал: «Вы должны индивидуально постигать любовь Бога». Простое участие в духовной работе, даже в качестве прямых учеников великого Мастера, ничего не гарантирует.

Важно понимать, что там, где речь идет о божественном наследии, имеет значение не организация и не человек, представляющий её, а само наследие. С момента расцвета демократии в наше время люди пришли к убеждению, что за саму истину можно проголосовать, а можно и не признавать её существование. Лозунг «Власть народу» используется слишком часто. Божественные Учения провозглашаются не для удобства человека, а для возвышения его души и для его окончательного погружения в божественное блаженство. Такие Учения не могут не противоречить бесчисленным вещам, которые люди считают необходимыми для своего собственного счастья и удобства: удовлетворению, например, своих материальных желаний, привязанности к своему имуществу и к своему нынешнему образу жизни.

Иисус Христос учил: «И всякий, оставивший дома, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф 19:29). Марк после слов «...получит во сто крат...» добавляет далее (в 10:30) слова: «...с гонениями». Йогананда часто цитировал это изречение из святого Матфея и почти так же часто добавлял эти последующие слова из святого Марка.

Иисус также учил: «Кто любит отца или мать больше, чем меня, тот недостоин меня; и кто любит сына или дочь больше, чем меня, тот недостоин меня» (Мф 10:37).

Сколько христианских церквей сегодня проповедуют эти важные (но такие неудобные в социальном плане!) изречения своего собственного Учителя?

И опять Иисус сказал: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный” (Мф 5:48). Сколько христиан подчеркивают этот важный момент Учения? Многие ли вообще принимают его как возможное? Практически никто! Вместо этого современные версии Библии заменяют это слово «совершенный» чем-то более приемлемым и «реалистичным» — например: «Итак, будьте добры». Ну, конечно, переводчики должны работать с текстом на греческом, поскольку оригинальный арамейский либо недоступен, либо слишком сложен для всеобщего распознавания. Тем не менее Йогананда учил, что конечное предназначение души — стать едиными с Богом и, следовательно, такими же совершенными, как Он сам.

Божий способ посылать «вечную религию» на землю снова и снова, выражаясь всё по-новому, чтобы удовлетворить меняющиеся потребности человечества, всегда был через Его просвещённых сынов. Они возвращали людей к их истинному Источнику, в Нём. Наследию Йогананды, несомненно, со временем придётся смириться с судьбой каждой такой миссии. Вина будет лежать не на миссии, а на природе человека, которая неизбежно размывает всё, что она принимает из божественных Учений, даже если она делает это с энтузиазмом.

Иисус говорил о том же предназначении — единстве с Богом, но современные христиане верят, что высшее предназначение души — это жизнь, навечно отделённая от Бога, навечно заключённая в маленькое, эгоцентричное (хотя и трансцендентное) тело. И всё же, несомненно, любой, кто находится в таком заточении, в конце концов стал бы считать эту участь сущим адом! Ибо в духовном осознании есть нечто такое, что стремится к расширению, к единству со всей жизнью.

Как лучше всего увековечить божественное наследие, чтобы обеспечить его чистоту и долговечность? В христианском мире общепринятым ответом было: «Через церковные организации». В исламе это было абсолютным правилом, которому предшествовал джихад, или «Священная война». Обе религии пытались искоренить всякую оппозицию, иногда путём догматического осуждения и — почти так же часто — силой. В любом случае, идея состояла в том, чтобы обеспечить соблюдение одной интерпретации, и только одной интерпретации.

Организации, несомненно, служат благой цели. Они помогают распространять новое Учение. Они также служат надёжными бастионами для людей, нуждающихся в безопасности в окружении других людей, на которых они могут положиться в согласии с их взглядами. Однако организации не являются гарантией чистоты Учения, на которую они претендуют. Просто потому, что их главным приоритетом не может быть служение, будь то человечеству или идеалу. Скорее, это должен быть простой дарвиновский принцип выживания.

Тара Мата (Лори Пратт), главный редактор «Йогананды», выразилась об этом со свойственной ей прямотой: «В любой ситуации нашим главным соображением должно быть то, что лучше для работы». Под работой она подразумевала организацию. Для неё это был принцип, который следовало применять в одностороннем порядке, даже безжалостно, даже если это означало предательство того самого Учения, которое наш Гуру считал основополагающим: «Когда я уйду, только любовь сможет занять мое место».

Потребность в самосохранении — лишь один из недостатков религиозных институтов. Другая причина заключается в том, что в каждой организации неизбежно те, кто поднимается на руководящие посты, являются не её святыми или даже теми, кто имеет святую природу и более приземлённые навыки, а теми, кто обладает лучшими способностями к управлению. Это не значит, что святые никогда не поднимаются на вершину, ибо иногда они тоже обладают нужными практическими способностями. Но если есть выбор между святым человеком, у которого нет таких способностей, и кем-то, кто лишь относительно хорош, но компетентен в институциональном плане, предпочтение неизменно отдаётся последнему. Институт может пережить компромисс в своей добродетели, но он не может пережить некомпетентность. Другими словами, он не может пережить банкротство.

Таким образом, даже самые духовные организации, как правило, со временем становятся переполненными лидерами бюрократического склада ума. И тогда на первый план выходит принцип «Птицы одного полёта слетаются вместе». Люди с бюрократическим темпераментом не могут не чувствовать себя более комфортно с другими людьми со схожим темпераментом. Определённо, когда они сталкиваются даже с выбором между святыми «компетентными» и несвятыми, они чувствуют себя более непринужденно с тем новым кандидатом на должность, который не слишком свят. Действительно, со временем они могут остановиться на том, чья квалификация заключается только в его бюрократической эффективности.

Таким образом, организации, будь то духовные или мирские, развивают склонность к компетентности и эффективности — и отходят от таких идеалов, как доброта, правдивость и приверженность высоким принципам. В этом смысле следует сказать, что, хотя религиозные организации на первых порах действительно дают некоторую гарантию сохранения чистоты своих первоначальных учений, эта гарантия с самого начала должна быть сведена на нет противоречивым принципом личной заинтересованности. Следовательно, их учение не может не быть со временем сильно разбавлено неизбежным процессом гуманизации — то есть разодухотворения — самого возвышенного Учения их основателя Аватара.

Со временем этот процесс не может не привести к появлению своего рода морали, которая в основе своей хороша, но безнадежно скомпрометирована — такой, которая оставляет людей более или менее там, где они были ещё до того, как начали ходить в церковь.

В римско-католической церкви хранителями её Учения были истинные (в отличие, зачастую, от официально признанных) святые. В протестантских церквях святым верят мало или не верят вообще — всех их верных членов называют святыми, — а высокое Учение Иисуса Христа изображается не более чем гарантия того, что сам Иисус выполнит большую часть или всю работу по спасению тех, кто верит в него, как бы плохо они ни жили.

Противоположностью этому учению, конечно, является то, что все, кто не верит в Иисуса Христа, будут прокляты навеки — независимо от того, насколько добродетельно они живут!

Очевидно, требуется что-то лучшее, чем протестантский путь. Как только религиозная истина станет настолько размытой, что от человека не потребуется ничего, кроме значка поддержки и нескольких выкрикиваемых лозунгов, Богу придёт время послать другого Аватара, который напомнит людям о том, в чем на самом деле заключается предназначение души.

Если у организаций есть свои недостатки, то (конечно) и у отдельных людей они тоже есть. И то, и другое необходимо в этом мире. Действительно, они служат «сдержками и противовесами» друг другу. Однако отдельные люди, по крайней мере, не мотивированы какой-либо потребностью в компромиссе как средстве самосохранения. Они могут излагать истину так, как они сами её искренне понимают. Даже здесь, конечно, проблема может заключаться в том, что их собственное понимание ошибочно — как у Мартина Лютера в его заявлении о том, что само Священное Писание гарантирует правильность понимания человека. (Затем Лютер вступил в полемику с Цвингли, коллегой-протестантом, о значении важного библейского учения.)

Опасность того, что эго может вторгнуться в чьё-либо понимание, конечно, в равной степени присутствует как у отдельных людей, так и  организациий. Но примечательно, по крайней мере в качестве рекомендации, что Спасители, или Аватары, отправляются на землю поодиночке, а не в составе комитетов.

Однажды я стоял перед главным зданием на Маунт Вашингтон вместе с Гербертом Фридом, другим учеником. Учитель уже собирался уезжать на машине, но он нашёл время, чтобы дать Герберту несколько последних советов относительно его нового назначения на должность служителя церкви общества в Финиксе, штат Аризона. Сделав это, он немного помолчал, затем добавил: «Тебе предстоит проделать большую работу».

Я повернулся к Герберту, чтобы поздравить его.

«Я обращаюсь к тебе, Уолтер», — поправил меня Учитель. В то время он больше ничего не сказал на эту тему.

Позже — впрочем, всегда, когда мы оставались наедине, — он делал мне то же самое заявление. Однажды, на открытом воздухе в своём уединении в Твентинайн-Палмс он сказал мне (как я частично цитировал его ранее): «За исключением Святого Линна, все ученики разочаровали меня (every man has disappointed me) — но ты НЕ ДОЛЖЕН меня разочаровывать!» Он произнёс эти последние слова почти яростно, как будто хотел убедиться, что они глубоко проникли в моё сознание. Я знал, что он не имел в виду, что все его ученики мужского пола разочаровали его духовно, поскольку некоторые из них были духовно продвинутыми. Однако их интерес всегда был в первую очередь к собственному спасению. Моим же интересом с самого начала было также глубокое желание увидеть, как его послание достигнет всего человечества и охватит его.

Мужская и женская энергии в этом отношении отличаются друг от друга. Мужская имеет тенденцию быть более внешней, женская — более внутренней. Для того, чтобы послание Учителя дошло до всего человечества и охватило его, была необходима мужская энергия. Кажется, я один проявил эту особую черту. Должно быть, именно по этой причине он посвятил так много часов тому, чтобы очень подробно объяснить мне многие из более тонких аспектов своего Учения. Он также сказал мне: «Твоя работа — читать лекции, писать и редактировать».

«Сэр, — возразил я тогда, — разве вы уже не написали всё, что нужно?»

«Не говори так! — он казался почти шокированным моим предложением — необходимо гораздо больше!»

Однако Тара не была заинтересована даже в том, чтобы завершить редактирование книг, которые он сам написал. «Зачем людям больше книг? —  однажды она спросила меня риторически — у них есть всё, что им нужно для своего спасения!»

Представьте себе тогда вероятность того, что любая из моих собственных работ будет опубликована в СРФ! Ничто никогда не публиковалось без одобрения редакции Тары. В самом деле, тогда представьте, как мне разрешили бы даже написать серьёзную книгу.

Иногда я спрашивал себя, почему я пришёл к нему так поздно в его жизни? Теперь я понимаю. Очевидно, это было сделано для того, чтобы я прожил достаточно долго, чтобы завершить этот аспект его миссии.

На протяжении многих лет я был твердо убеждён, что всегда буду работать в согласии со своими товарищами-учениками. Однако сами они придерживались совершенно иных идей. Мои предложения были отвергнуты, почти как рутина, как «непрактичные». Со временем они начали спрашивать друг друга с растущим беспокойством: «Почему он не может просто подождать, пока ему скажут, что делать?»

В конце концов, меня просто уволили из организации. Я не буду вдаваться в подробности этого болезненного периода моей жизни или в годы мучительной неопределенности, которые он за собой повлёк. Я скажу только, что, в конце концов, это оказалось величайшим благословением в моей жизни, освободив меня от необходимости выполнять всё, что я делал в своей жизни, чтобы донести послание моего Гуру до всего мира.

Я чувствую себя глубоко благословенным за то, что смог выполнить это служение, в котором, как мне кажется, я на самом деле вообще не участвовал. Это работа моего Гуру. Я просто сделал всё возможное, чтобы придать ей полное внешнее выражение. Ничто из того, что я сделал, не имеет значения, за исключением того, что он сам хотел, чтобы я сделал.

Остается важный вопрос: насчёт Ананды? Я основал её, чтобы выполнить аспекты его миссии, в которых Общество Самореализации, по их собственному заявлению, не было заинтересовано — в частности, в создании поселений. Будут ли сообщества Ананды всегда придерживаться высоких принципов Мастера? Я был бы наивен, если бы так думал! И всё же я, по крайней мере, сделал всё возможное, чтобы обеспечить их устойчивость как можно дольше. Я уменьшил соблазн гордиться своим руководством, проведя, насколько это возможно, децентрализацию; сделав сами сообщества автономными; назначив на руководящие должности тех, у кого не было к этому желания; назначив священниками тех, кто проявил желание только делиться Учением нашего Гуру; установив,  что как духовный директор, так и главный управляющий — должности, на которые люди назначаются, а не избираются. Йогананда предотвратил бунт снизу, назначив самогенерирующий совет директоров. Результатом, к сожалению, стала растущая нечувствительность к нуждам и действительным интересам других людей. В любом случае я не смог в этом отношении последовать его примеру; это просто не сработало бы. Сообщества Ананды создаются теми, кто затем войдет в их состав. Таким образом, вероятно, разбавление будет происходить снизу, а не сверху. Но кто может сказать? Заблуждение — это чудовище с головами гидры. Я просто не смог подражать Гераклу и отрубить ей все головы сразу. Этот подвиг человек может совершить сам, совершив высший акт любви, но никто никогда не сможет навязать его другим. И это было бы нежелательно, даже если бы это было возможно.

Так что, да, Ананда тоже со временем пойдёт по проторенному пути и предаст свои идеалы. Лучшее, на чём мы можем настаивать, — это чтобы люди имели возможность сохранять свою целостность и следовать за своей звездой, независимо от общего мнения. Сообщества тоже будут работать до тех пор, пока достаточное количество их членов думает: «Что я могу дать?», а не «Что я могу получить?»

Что касается религии, то только святые являются её истинными хранителями.