– Теперь ты достаточно окреп для путешествия, и я поеду с тобой в Кашмир, – сказал Шри Юктешвар спустя два дня после моего чудесного исцеления от азиатской холеры.
В этот вечер наша группа из шести человек села в поезд, направляющийся на север. Первая длительная остановка была в Симле, царственном городе на престоле Гималаев. Мы бродили по невероятно большим улицам, восхищаясь величественными видами.
«Продается английская земляника», – повторяла пожилая женщина, сидящая на корточках на открытой живописной рыночной площади.
Учитель заинтересовался этими маленькими странными ягодами. Он купил полную корзину и предложил их Канаи и мне, находившимся поблизости. Я попробовал одну ягоду, но поспешно выплюнул ее на землю:
– Какая кислятина! Земляника мне никогда бы не понравилась!
– О, она тебе понравится в Америке, – засмеялся гуру. – Там за обедом хозяйка подаст ее с сахаром и сливками. Когда она разомнет землянику вилкой, ты попробуешь и скажешь: «какая вкусная земляника!». Тогда и вспомнишь этот день в Симле.
Предсказание Шри Юктешвара со временем забылось, но всплыло вновь через много лет, вскоре после прибытия в Америку. Я был приглашен на обед в дом мисс Алисы Т.Хасей (сестра Йогамата) в западном Сомервилле, штат Массачусетс. Когда десерт из земляники поставили на стол, хозяйка взяла вилку, раздавила ягоды, добавив сливок и сахара. «Ягода несколько кислая, я думаю, так вам понравится!» – заметила она. Я взял маленький кусочек и воскликнул: «Какая вкусная земляника!». Тотчас предсказание гуру всплыло из бездны памяти. Поразительно было сознавать, что так давно ум Шри Юктешвара, согласованный с божественным, уловил цепь кармических событий, блуждающих в эфире, увидев будущее.
Скоро наша группа покинула Симлу и поехала поездом в Равалпинди. Там мы наняли большой ландо, запряженное двумя лошадьми, и начали семидневный переезд в Шринагар – столицу Кашмира. На второй день путешествия по северной границе нашим глазам открылись настоящие просторы Гималаев. Пока железные колеса экипажа скрипели по жарким каменистым дорогам, мы восхищались сменяющими друг друга видами горного великолепия.
– Господин, – сказал Аудди учителю. – Я восхищен этими величественными видами, находясь в вашем святом обществе.
От этого отзыва я почувствовал радостное волнение, так как был за хозяина. Шри Юктешвар уловил мою мысль и, обернувшись, прошептал:
– Не тешь себя напрасно, Аудди в восторге не столько от пейзажа, сколько от перспективы оставить нас, чтобы выкурить сигарету
– Учитель, – сказал я вполголоса, испытав шок, – не нарушайте, пожалуйста, гармонию этими неприятными словами. Мне не верится, что Аудди жаждет курева. – Я с опаской взглянул на своего обычно неукротимого гуру.
– Хорошо, я ничего на стану говорить, – засмеялся учитель. – Но скоро ты увидишь: когда ландо остановится, он быстро воспользуется представившейся возможностью.
Повозка подъехала к небольшому караван-сараю. Когда наших лошадей повели поить, Аудди спросил:
– Учитель, вы ничего не имеете против, если я некоторое время проеду с кучером? Мне хочется немного побыть на свежем воздухе.
Шри Юктешвар разрешил, но мне заметил:
– Ему хочется свежей затяжки, а не свежего воздуха.
Ландо возобновило шумное передвижение по пыльной дороге. Глаза учителя сверкали.
– Высунь голову в дверь экипажа и посмотри, что делает с воздухом Аудди, – сказал он мне.
Я послушался и был весьма удивлен, застав Аудди за пусканием колец сигаретного дыма.
– Вы, как всегда, правы, – сказал я, виновато взглянув на гуру. – Аудди наслаждается окуриванием панорамы. – Я подозревал, что приятель заполучил дар от кучера, ибо знал, что он не брал сигарет из Калькутты.
Мы продолжали ехать по серпантину дороги, украшенной видами рек, долин, отвесных скал и многочисленными грядами гор. Ночь нас застала на простом постоялом дворе, где мы сами готовили себе еду. Шри Юктешвар проявлял заботу о моей диете, настаивая на том, чтобы в ней всякий раз был лимонный сок. Я был все еще слаб, но самочувствие с каждым днем улучшалось, хотя скрипучая телега была прямо-таки создана для неудобств.
Радостные предчувствия наполняли наши сердца по мере приближения к центру Кашмира, райскому краю озер с лотосами, плакучих садов, покрытых яркими навесами жилищ из лодок, реки Джелам с множеством мостов и пастбищ, усеянных цветами, в величавом обрамлении Гималаев.
Путь к Шринагару пролегал по дороге, обсаженной высокими деревьями. Мы заняли комнаты в двухэтажной гостинице, окна которой выходили на величественные горы. Водопровода там не было, и мы запасали воду, набирая ее из ближайшего колодца. Летняя погода, с теплыми днями и прохладными ночами, была идеальной.
Мы совершили паломничество к древнему храму свами Шанкары в Шринагаре. Взглянув на горную обитель, стоящую на крутом пике, я впал в экстатический транс. Явилось видение большого особняка на вершине горы в далекой стране. Высокий ашрам Шанкары передо мной превратился в строение, где спустя много лет была основана штаб-квартира «Товарищества Самопознания» в Америке. Когда я впервые посетил Лос-Анджелес и увидел большое здание на гребне горы Вашингтон, то сразу узнал его по своим давнишним видениям в Кашмире и других местах.
Несколько дней мы провели в Шринагаре, потом на Гулмарге
Наше соревнование в скорости было вознаграждено захватывающим зрелищем. Впервые в этой жизни я увидел простертые во все стороны возвышенности Гималаев со снежными вершинами, лежавшими ярусами, подобно силуэтам больших белых медведей. Глаза с восторгом любовались бесконечными просторами ледяных гор на фоне солнечно голубых небес.
Вместе со своими юными спутниками, которые все были в пальто, я весело скатился по искрящимся белым склонам. Спускаясь вниз, мы увидели вдали громадный ковер желтых цветов, совершенно преображающих суровость обнаженных гор.
Следующая экскурсия была предпринята к знаменитому «Саду наслаждений» императора Джехангира в Шалимаре и Нишат Багху. Древний дворец в Нишат Багхе построен над естественным водопадом. Низвергаясь с гор, стремительный поток посредством искусственных приспособлений направляется красочными террасами и льется в фонтаны, окруженные ослепительными клумбами. Поток также входит в некоторые помещения дворца, ниспадая в конце концов, как в сказке, в находящееся внизу озеро. Необъятные сады буйно пестрят красками – розы дюжин оттенков, львиный зев, фиалки, лаванда, маки. Заросли кипарисов, чинар
Кашмирский виноград считается редким лакомством в Калькутте. Раджендра, предвкушавший эту усладу по достижении Кашмира, был разочарован, не найдя там крупных виноградников. Я то и дело подшучивал над его необоснованным ожиданием.
– О, я так объелся винограда, что не могу идти! – говорил я. – Во мне переваривается незримый виноград! – Позже я слышал, что сладкий виноград в изобилии растет в Кабуле, западнее Кашмира. Мы утешались мороженым из рабри (сгущенного молока), смешанного с цельными фисташковыми орехами.
Мы совершили несколько переездов в шикарах – небольших лодках, затененных расшитыми занавесами, курсирующими по запутанным протокам озера Дал-Лейк, сплетению каналов, похожему на паутину из воды. Множество плавучих садов, грубо устроенных из бревен с землей, вызывают изумление – так неуместен на первый взгляд вид овощей и дынь, растущих посреди широких вод. Время от времени видишь крестьянина, презревшего удел «прикованности к земле» и перетягивающего свой квадратный участок «земли» на новое место ветвистого озера.
В этой легендарной долине можно найти как бы сумму всех земных красот. Хозяйка Кашмира увенчана короной из гор, украшена гирляндой озер и обута цветами. Позже, объездив много далеких стран, я понял, почему Кашмир называют самым живописным местом. Он обладает обаянием и Швейцарских Альп, озера Ломонд в Шотландии, и изысканной красотой английских озер. Американскому путешественнику в Кашмире многое напомнит суровое величие Аляски и пика Пайке, расположенного близ Денвера.
В конкурсе живописного очарования я отдаю первый приз либо великолепному виду Хочимилко в Мексике, где горы, небо и тополя отражаются в бесчисленных водных протоках, где в мириадах бликов воды играют рыбы, либо озерам Кашмира, похожим на красивых девушек, украшенных драгоценностями, находящихся под суровым присмотром Гималаев. Эти два места особенно выделяются в моей памяти как самые красивые места на земле.
Тем не менее, я был восхищен, впервые увидев чудеса и Йелоустонского национального парка, и Большого каньона в Колорадо, и Аляски. В Йелоустоне можно видеть, как целые скопища гейзеров извергаются высоко в воздух, год за годом действуя с точностью часового механизма. Горячие гейзеры, скопления опала и сапфира, горячие сернистые источники, а также медведи, волки и другие дикие животные напоминают, что здесь природа оставила некий образец более раннего творчества. В поездке на автомобиле по дорогам Вайоминга к «Дьявольскому котлу» с горячей пузырящейся грязью и журчащими источниками, гейзерами, фонтанирующими повсюду паром, я был склонен заявить, что Йелоустон заслуживает особого приза за уникальность.
В Йосамит-парке, расположенном в Калифорнии, древние величественные секвойи устремляют огромные стволы высоко в бездонное небо, напоминая природные зеленые кафедральные соборы, отмеченные божественным мастерством. Хотя на Востоке есть чудесные водопады, ни один из них не сравнится с буйной красотой Ниагары на границе с Канадой. Мамонтовые пещеры в Кентукки и Карлсбадские пещеры в Нью-Мексико с множеством разноцветных сталактитов просто ошеломляюще сказочны. Их длинные иглы, свисающие со сводов пещеры и отражающиеся в подземных водах, как они рисуются человеческому воображению, кажутся проблесками иных миров.
Многие кашмирцы, известные на весь мир своей красотой, светлы, как европейцы, с подобными же чертами лица и пропорциями тела, у многих голубые глаза и светлые волосы. В западной одежде они выглядят как американцы. Холодные Гималаи защищают Кашмир от знойного солнца, оберегая их светлые лица. С продвижением к югу, к тропическим широтам Индии, люди становятся все темнее и темнее.
Проведя несколько счастливых недель в Кашмире, я вынужден был вернуться в Бенгалию, так как срок каникул истек. Шри Юктешвар с Канаи и Аудди остались в Шринагаре. До моего отъезда учитель намекал, что его тело в Кашмире подвергнется болезни.
– Господин, внешне вы само воплощение здоровья, – возразил я.
– Есть даже шансы оставить эту землю.
– Гуруджи! – я пал с мольбой к его ногам, – обещайте, пожалуйста, что не оставите тело теперь. Я совсем не готов к тому, чтобы следовать далее без вас!
Шри Юктешвар молчал, но улыбнулся так сочувственно, что я успокоился, однако оставив его с нежеланием.
«Учитель опасно болен!» – Телеграмма от Аудди пришла вскоре после моего возвращения в Серампур.
«Учитель, – обезумев, телеграфировал я другу, – я требую обещания не оставлять меня. Сохраните, пожалуйста, свое тело, иначе я умру!»
"Будь по твоему!, – ответил он из Кашмира.
Через несколько дней пришло письмо от Аудди, сообщавшего, что учитель выздоровел. Через две недели по возвращении гуру в Серампур я был очень огорчен, увидев, что он потерял почти половину своего обычного веса.
К счастью учеников, Шри Юктешвар сжег множество их грехов в огне тяжелой лихорадки в Кашмире. Метафизический метод переноса болезни хорошо известен высокоразвитым йогам. Сильный человек может помочь более слабому нести его тяжелый крест, духовный сверхчеловек в состоянии свести до минимума физическое или психическое бремя своих учеников, разделив с ними карму их прошлых действий. Как богатый тратит некоторое количество денег, оплачивая крупный долг блудного сына, оказывающегося таким образом спасенным от ужасных последствий собственного безрассудства, так и учитель с готовностью посвящает часть своего телесного блага облегчению страданий учеников
Скрытым методом йог объединяет свой ум и астральный аппарат с умом и астральным аппаратом страдающего индивида, и болезнь полностью или частично передается телу святого. Учитель, познавший Бога на физическом плане, не заботится более о благополучии последнего. Хотя он и может позволить, чтобы тело его обнаружило какую-то болезнь, тем самым облегчая физические страдания других лиц, на его неоскверненный ум это никак не влияет. Он считает себя счастливым тем, что в состоянии оказать такую помощь. Достичь конечного спасения в Господе значит поистине найти, что физическое тело полностью выполнило свое назначение, после чего учитель пользуется им, как находит нужным.
Дело гуру в этом мире – облегчать страдания людей духовными средствами, интеллектуальным советом, метафизическим переносом болезни. Посредством сверхсознания учитель может забыть о физическом страдании, иногда он предпочитает стоически переносить телесную боль, являя пример для учеников. Взяв на себя болезни других, йог при желании может вместо них удовлетворить кармический закон причин и следствий. Этот закон действует механически или математически, его действие может быть научно направлено людьми божественной мудрости.
Духовный закон вовсе не требует, чтобы учитель болел всякий раз, когда исцеляет других. Исцеления обычно происходят благодаря использованию святыми разных методов мгновенного лечения, с которыми не связано никакого вреда для духовного целителя. Однако иногда учитель, желающий значительно ускорить эволюцию учеников, может по доброй воле отработать их дурную карму в собственном теле.
Иисус выражал Себя как искупление за грехи многих. Если бы Он добровольно не вступил во взаимодействие с тонким кармическим законом причин и следствий, с Его божественными силами
Только познавший себя учитель может передать жизненную силу или перенести на собственное тело болезни других. Обычный человек не может применять этот йогический метод лечения, да это и нежелательно, ибо нездоровый физический инструмент является помехой для божественной медитации. Индийские Писания учат, что содержание тела в хорошем состоянии является настоятельным долгом человека, иначе его ум не может сохранять фиксацию на благочестивом.
Однако очень сильная воля может превозмочь все физические затруднения и достичь богопознания. Многие святые игнорировали болезненность и преуспевали в поисках Бога. Святой Франциск Ассизский, сам тяжело страдавший от болезней, исцелял других и даже воскресил мертвого.
Я знал одного индийского святого, половина тела которого однажды покрылась гнойными язвами. Его диабет протекал настолько тяжело, что в обычном состоянии он не мог сидеть спокойно более пятнадцати минут подряд. Но его духовная жажда была неумолима: «Господи, – молился он, – неужели не придешь Ты в мой разрушенный храм?» Непрестанным усилием воли святой постепенно смог сидеть в позе лотоса, погруженный в экстатический транс, ежедневно по восемнадцать часов подряд. И по истечении трех лет, – сказал он мне, – в моем разбитом теле засиял Бесконечный Свет. Наслаждаясь радостным блеском, я забыл о болезнях, позже заметив, что Божьей Милостью исцелен".
Исторический случай исцеления связан с царем Бабуром, основателем Монгольской империи в Индии (1483-1530 годы). Сын его, принц Хумаюн, был смертельно болен. Отчаявшись, отец молился, чтобы болезнь перешла к нему, а сын был пощажен. После того как врачи потеряли всякую надежду, Хумаюн
Многие воображают, будто любой духовный учитель обладает или должен обладать здоровьем и силой Сандова
На Западе многие сбитые с толку искатели истины ошибочно полагают, будто учителем может быть лишь какой-нибудь красноречивый оратор либо писатель, объектом литературных изысканий которого является метафизика. Однако риши указывали, что единственным и неизменным требованием к учителю является его способность входить по собственной воле в бездыханное состояние (сабикальпа самадхи) и сохранять непрерывное самадхи (нирвакальпа самадхи)
«Там, где в результате невежества есть дуализм, человек видит все отличным от себя, – писал Великий монист Шанкара. – Где есть дуализм в силу неведения, там все вещи видят отличными от Я. Когда же все видят как Я, тогда нет и атома иного, нежели Я... Как не может быть снов после пробуждения, точно так же исчезают плоды прошлых действий, как только возникает знание реальности».
Лишь великие гуру в состоянии взять на себя карму учеников. Шри Юктешвар не болел бы в Шринагаре
Когда я позволил несколько слов сочувствия гуру по поводу истощенной фигуры, он весело сказал:
– Это имеет свои хорошие стороны. Теперь я в состоянии надеть узкие ганджи (нижние рубашки), которых не носил много лет!
Слыша веселый смех учителя, я вспомнил слова святого Франциска Сальского: «Святой, который грустен, – это грустный святой!».