йа ниша сарвабхутанам тасйам джагарти самйами
йасйам джаграти бхутани са ниша пашйато мунех
Когда простые люди спят во тьме иллюзии, рентгеновские глаза провидца открыты свету мудрости. Сила же майи, удерживающая все существа в состоянии «бодрствования» (привязанности к материальным объектам), вызывает у святого лишь сонливость (непривязанность).
В данном стихе отражен образ жизни тех индийских йогов, которые посвящают медитации ночь, когда обыватели спят. Эти йоги спят несколько часов днем, когда большинство людей бодрствуют и занимаются мирскими делами.
Метафизический смысл стиха заключается в том, что, пока большинство людей, погрузившись в бездуховную дрему, видят иллюзорные сны жизни, просветленный человек духовно бодрствует; его недремлющий божественный взор всегда устремлен на светозарную Реальность, трансцендентную темной «ночи» майи. Человек, погрузившийся в мирскую жизнь, отдает все часы своего бодрствования достижению материалистичных целей. Хорошо понимая, сколь пуста жизнь такого глупца, йог «спит» остается безразличным к мирским заботам. Всецело сосредоточившись на Боге, йог отстраняется от мира и входит в состояние «духовного сомнамбулизма». Он находится в мире, но при этом он не от мира. Он смотрит, но не видит (не обращает внимания на увиденное). Физически бодрствуя в мире, йог духовно спит в нем, пребывая в забвении непривязанности.
Итак, можно сказать, что мирской человек бодрствует в материальных заботах и спит духовно. Йог, наоборот, духовно бодрствует и спит в отношении всего того, что можно назвать материалистичными потребностями. Пока обыватели гоняются за мирскими целями, мудрец спокойно почивает.
Загипнотизированный чувствами мирской человек не видит ничего, кроме материального мира; он не способен лицезреть Бога. Мудрец же сознательно наслаждается присутствием Бога во всех вещах.
Не следует понимать слова Гиты буквально; она не приказывает йогам спать днем и бодрствовать ночью и не призывает мирян работать по ночам! Будь так, в мире все стало бы шиворот-навыворот — как в Зазеркалье Алисы!
Йог не достигнет своей цели, просто бодрствуя по ночам! Нужно медитировать и наполнять свою жизнь самодисциплиной, служением и активным состраданием ко всем живущим.
Мирянину, занятому на протяжении дня разумными материальными делами, ночью нужно спать. Однако ему следует также принять на себя духовные обязательства и уделять часть времени медитации. Когда выработается привычка медитировать, потребность во сне существенно уменьшится.
Настоящие йоги, воспринимая недифференцированную Вездесущесть - истинную Реальность, - автоматически теряют интерес к иллюзорной видимости миражей материи.
Человеку не пристало, забыв о скрытом в душе вечном блаженстве, погружаться в мимолетные материальные удовольствия. Но и йогу, безразличному к материальным желаниям, не следует пренебрегать своими мирскими обязанностями. Йог, по-настоящему любящий Бога, никогда не забывает о Нем — даже когда занят внешней деятельностью. Отрекшийся от эго человек, исполняя материальные обязанности, помнит о Боге и ощущает Его присутствие; он не спит в неведении, а всегда бодрствует во Всевышнем.
Бездействие — вовсе не Боговедение. Привязанный к плоти лентяй не свободен. Он не йог. В то же время если кто-то, ведущий активный образ жизни, внутренне всегда спокоен, то он не мирской человек, а истинный йог, достигший единения с Богом.
Искренний верующий любит Бога одинаково сильно и в спокойной безмолвной медитации, и в водовороте внешней активности. Во всех обстоятельствах он всегда бодрствует в Боге. Материальные обязанности не в силах захватить его настолько, чтобы он позабыл о внутреннем состоянии божественного блаженства.
Самая распространенная человеческая ошибка — окунуться с головой в мирские дела, игнорируя Богореализацию. С другой стороны, если человек, претендуя на «духовность», станет пассивным, это также будет опасным самообманом.
Мирянину нужно несколько ослабить интенсивность материальной деятельности, чтобы выделить время для медитации. Надо помнить, что никакие мирские дела не были бы возможны, если бы Бог вдруг сказал: «О, я так занят заботой о космосе, что не могу пульсировать в твоем сердце!» В то же время йог не должен под предлогом медитации отказываться от необходимой доли материальной ответственности. Когда адепт йоги добьется постоянной погруженности в Бога — как в бездействии, так и в интенсивной деятельности, - тогда сострадательный Господь отправит его «на пенсию!» (освободит от земных обязанностей). Однако, всецело препоручая себя Божьей воле, йог не должен тешить себя самодовольными надеждами!