(1) Санджая сказал (Дхритараштре): Тогда Мадхусудана (Кришна) обратился к нему — упавшему духом, затуманившему взор слезами, преисполненному сострадания
(2) Господь сказал: В такой решающий момент, откуда у тебя, о Арджуна, появилось это уныние — поведение, не приличествующее арию, недостойное, препятствующее достижению Небес?
(3) О Партха («сын Притхи», Арджуна), не поддавайся малодушию; оно тебе не подобает. О Испепеляющий врагов, стряхни эту ничтожную слабость! Поднимись!
(4) Арджуна сказал: О Сразивший демона Мадху, о Уничтожающий врагов (Кришна)! Как могу я в бою пускать стрелы в Бхишму и Дрону — тех, кто достоин поклонения!
(5) Уж лучше мне жить нищенством, чем убивать своих высокочтимых учителей! Если я убью этих наставников, возжелавших богатства (объектов чувств), то всё моё будущее наслаждение материалистичным счастьем здесь на земле, конечно же, будет ужасно запачкано кровью!
(6) Мне трудно решить, что лучше: победить или быть побеждёнными. Перед нами находятся дети Дхритараштры — те самые, чья смерть лишит нас желания жить!
(7) Из-за сострадания моя внутренняя природа омрачилась слабостью, а ум запутался в понятиях долга. Умоляю Тебя, посоветуй, каким путём мне лучше следовать? Я Твой ученик. Научи меня, предавшегося Тебе.
(8) Не вижу ничего, что могло бы устранить эту внутреннюю боль, поразившую мои чувства! Всё бесполезно — даже обретение процветающего царства, не имеющего соперников на земле, или даже господство над богами!
(9) Санджая сказал (Дхритараштре): Сказав это Хришикеше (Кришне), Гудакеша-Парантапа (Арджуна) заявил Говинде (Кришне): «Не буду сражаться!» — и умолк.
(10) О потомок Бхараты (Дхритараштра), ему, сокрушающемуся меж двух армий, Господин чувств (Кришна), как бы улыбаясь, сказал следующее:
(11) Благой Господь сказал: Ты скорбишь о тех, кто недостоин твоей скорби! И при этом ты произносишь слова мудрости. Подлинно мудрые не горюют ни о живущих, ни об ушедших.
(12) Не думай, что в прошлом я никогда не воплощался — а также ты и все эти цари! И в будущем никто из нас не перестанет существовать!
(13) Как в теле воплощенное «Я» проходит через детство, юность и старость, так оно переходит в другое тело; мудрого это не беспокоит.
(14) О сын Кунти (Арджуна), представления о тепле и холоде, удовольствии и боли возникают от соприкосновения чувств с их объектами. Такие ощущения имеют начало и конец. Они преходящи, о потомок Бхараты (Арджуна)! Переноси их терпеливо.
(15) О лучший из людей (Арджуна)! Тот человек, которого это (соприкосновение чувств с их объектами) не может поколебать, кто спокоен и уравновешен в страданиях и удовольствиях, — только тот достоин бессмертия.
(16) У нереального нет бытия. У реального нет небытия. Таков вывод мудрецов, рассмотревших обе категории.
(17) Знай как неразрушимого Того, Кем всё проявлено и пронизано. Никто не способен уничтожить этот Неизменный Дух.
(18) Преходящим считается это тело-одежда; облачённое в него «Я» неизменно, нетленно и безгранично. Обладая этой мудростью, сражайся, о потомок Бхараты (Арджуна)!
(19) Кто считает, что «Я» убивает, и кто полагает, что его можно убить, — оба не знают истины. «Я» не может убить или быть убитым.
(20) Это «Я» не рождается и никогда не умирает. Возникновение и прекращение существования — не его удел. Оно нерожденное, вечное, неизменное и вечно то же (не затронуто обычными процессами, связанными со временем). Оно не погибает со смертью тела.
(21) Как может знающий неразрушимое, вечное, нерождённое и неизменное «Я» думать, что оно способно стать причиной чьей-то гибели? О Партха (Арджуна), кого оно убило бы?
(22) Как человек, сбросив ветхое платье, надевает новые одежды, так заключённая в теле душа, покинув разрушившееся телесное обиталище, входит в новое.
(23) Оружие не может рассечь душу, огонь не может её сжечь, вода не может её увлажнить, ветер не может её иссушить.
(24) Душа нерассекаема; её нельзя сжечь, увлажнить или иссушить. Душа неизменна, вездесуща, постоянна, недвижима — вечно та же.
(25) Говорится, что душа неощутима, не проявлена и неизменна. Поэтому, зная её такой, ты не должен скорбеть!
(26 - 27) Но если ты даже считаешь душу непрестанно рождающейся и умирающей, то и тогда, о Сильнорукий (Арджуна), ты не должен горевать о ней. Рождённое должно умереть, а умершее — родиться вновь. Так зачем тебе горевать о неизбежном?
(28) Начало всех существ неизвестно, середина проявлена, а конец вновь не воспринимаем, о потомок Бхараты (Арджуна). Зачем же об этом скорбеть?
(29) Некоторые смотрят на душу в изумлении. Другие описывают её как нечто поразительное. Иные слушают о душе как о чуде. И есть ещё такие, которые, даже услышав о душе всё, совершенно не понимают её.
(30) О потомок Бхараты (Арджуна), Тот, кто обитает в теле каждого, вечно неуязвим. Поэтому не скорби ни о каких существах.
(31) Даже с точки зрения твоей собственной дхармы (священного долга) ты не должен внутренне колебаться! Для кшатрия нет ничего лучше праведного сражения.
(32) О сын Притхи (Арджуна), счастливы те кшатрии, которым выпадает на долю такая праведная не спровоцированная битва; они найдут в ней распахнувшиеся врата небес.
(33) Но если ты откажешься вступить в эту праведную битву, то, отвергнув свою дхарму и славу, навлечешь на себя грех.
(34) Люди всегда будут говорить о твоем позоре. Для уважаемого человека бесчестие, поистине, хуже смерти.
(35) Великие колесничие сочтут, что ты отказался от этой битвы из-за страха. Ты, которого они столь высоко чтили, станешь для них ничтожным.
(36) Враги будут презрительно говорить о тебе (обзывая недостойными словами), клевеща на твое мужество. Что может быть мучительнее?
(37) Если ты погибнешь (сражаясь с врагами), то обретешь небо; если победишь — насладишься земной жизнью. Поэтому, о сын Кунти (Арджуна), воспрянь! Исполнись решимости сражаться!
(38) Приготовься к битве, уравняв (внутренней уравновешенностью) счастье с горем, приобретение с потерей, победу с поражением! Так ты избегнешь греха.
(39) Я объяснил тебе высшую мудрость санкхьи. Но теперь ты должен услышать о мудрости йоги, приобщившись к которой, о Партха (Арджуна), ты разорвешь оковы кармы.
(40) На этом пути [йоги] нет ни потерь от незавершенных усилий (направленных на Самореализацию), ни противоположного результата. Даже толика этой истинной религии защищает от великого страха [перед массой страданий, присущих повторяющимся циклам рождений и смертей].
(41) В этой йоге, о потомок Куру (Арджуна), внутренняя решительность устремлена к одному, тогда как рассуждения нерешительного ума бесконечны и многоветвисты.
(42 - 44) О Партха (Арджуна), не бывает характерной для медитативного состояния «самадхи» однонаправленной решимости (сосредоточенности ума) у тех, кто упорно держится за власть и мирские удовольствия и чей разум сбит с толку цветистыми речами духовных невежд. Заявляющие, что нет ничего помимо удовлетворенности хвалебными афоризмами Вед, омрачившие свою истинную природу земными склонностями, считающие небеса (райские наслаждения феноменами астрального мира) своей высшей целью, совершающие многочисленные жертвенные обряды для обретения власти и наслаждения, они в результате этих [мотивированных желанием] действий получают лишь причину новых рождений.
(45) Веды уделяют особое внимание трем гунам (качествам) Природы. О Арджуна, освободись от триады качеств и от пар противоположностей! Всегда спокойный, не лелеющий мыслей о приобретении и обладании, утвердись в своем «Я».
(46) Человеку, постигшему Брахман (Дух), пользы от всех Вед (писаний) не больше, чем от малого пруда, когда со всех сторон течет вода.
(47) У тебя есть право только на действие, но не на его плоды. Не считай себя причиной плодов твоих действий и не позволяй себе привязаться к бездействию.
(48) О Дхананджая (Арджуна), оставаясь погруженным в йогу, совершай все действия, отбросив привязанность (к их плодам), равно относясь к успеху и неудаче. Такая уравновешенность называется йогой.
(49) Обычная деятельность (совершаемая согласно желаниям) намного уступает действиям, руководимым мудростью. Поэтому, о Дхананджая (Арджуна), ищи прибежище в путеводной мудрости. Жалки те, кто действует только ради плодов действий.
(50) Пребывающий в единстве с Космической Мудростью даже в этой жизни освобождается от последствий добра и зла. Поэтому посвяти себя йоге (божественному единению). Йога — искусство правильной деятельности.
(51) Подчинившие себе ум укрепляются в бесконечной мудрости. Их больше не интересуют никакие плоды действий. Освобожденные от цепей рождений, они достигают состояния, неподвластного страданиям.
(52) Когда твой разум выберется из мрака иллюзии, тогда ты достигнешь безразличия в отношении того, что слышал, и того, что тебе еще предстоит услышать.
(53) Когда твой интеллект, смущенный многоликостью проявления истины, надежно утвердится в экстазе блаженства души, тогда ты достигнешь окончательного единения (йоги).
(54) Арджуна сказал: О Кешава (Кришна)! Каковы признаки святого, обладающего необеспокоенной мудростью и погруженного в самадхи (экстаз)? Как такой непоколебимый мудрец говорит, сидит и ходит?
(55) Благой Господь ответил: О Партха (Арджуна)! Когда человек совершенно отстранился от всех желаний, исходящих из ума, и благодаря «я» полностью удовлетворен в «Я», тогда считают, что он утвердился в мудрости.
(56) Тот, чье сознание не выводится из равновесия ни боязнью несчастья, ни привязанностью к счастью (в благоприятных обстоятельствах), кто освободился от мирских пристрастий, страхов и гнева, — тот называется мудрецом (муни) с непоколебимым разумом.
(57) Кто ни к чему не привязан, кого не охватывает радостное возбуждение при благоприятном событии и не выводят из себя неприятности — мудрость того устоялась.
(58) Когда йог, как черепаха, втягивающая в себя конечности, полностью отключает чувства от объектов чувств, тогда его мудрость являет стойкость.
(59) Человек, который физически воздерживается от объектов чувств, на некоторое время избавляется от них, оставляя себе только влечение к объектам. Но тот, кто видит Высшее, свободен даже от влечения.
(60) О сын Кунти (Арджуна), легковозбудимые чувства силой захватывают сознание даже того, кто достиг существенной степени просветления и устремлен [к освобождению].
(61) Тот, кто соединяет свой дух со Мной, обуздав все чувства, пребывает в сосредоточении на Мне как Высшей Цели. Стойкой становится интуитивная мудрость того йога, у которого чувства в подчинении.
(62 - 63) Мысли об объектах чувств порождают привязанность к ним. Привязанность порождает вожделение; из вожделения возникает гнев. Из гнева возникает заблуждение, от заблуждения — потеря памяти [о «Я»]. Потеря памяти приводит к невозможности распознать истину. За невозможностью распознать истину следует разрушение [духовной жизни].
(64) Владеющий собой человек, проходящий с подчиненными чувствами мимо материальных объектов, свободный от привязанности и отвращения, обретает нерушимый внутренний покой.
(65) В блаженстве души все беды уничтожаются. Несомненно, проницательность блаженного человека быстро утверждается [в истинном «Я»].
(66) У несобранного (того, кто не утвердился в «Я») нет мудрости, и он не способен медитировать. Для немедитирующего нет умиротворения. Как может прийти счастье к неумиротворенному?
(67) Как на воде ветер сносит лодку в сторону, так проницатель-ность человека отклоняется от намеченного пути, когда ум поддается блуждающим чувствам.
(68) О Сильнорукий (Арджуна), у того сознание утвердилось, кто удерживает свои чувства от объектов чувств.
(69) То, что ночь для всех существ, есть бодрствование для владеющего собой. А то, что для простых людей есть бодрствование, — ночь (время сна) для мудреца, обладающего божественным видением.
(70) Тот умиротворен, кто вбирает в себя все желания подобно полноводному океану, не возмущаемому водами впадающих в него рек, — а не тот, кто жаждет исполнения желаний.
(71) Тот человек обретает покой, кто, оставив все желания, живет без вожделений, бренного эго и собственнических устремлений.
(72) О Партха (Арджуна)! Это «утверждённость в Брахмане». Каждый вошедший в такое состояние никогда больше не поддастся заблуждению. Если человек закрепится в этом состоянии, хотя бы в момент перехода [из физического мира в астральный], он достигнет окончательного и бесповоротного единения с Духом.